Художник и психолог Лейла Мехтиева: «Когда человек начинает рисовать – его жизнь полностью меняется»

Лейла Мехтиева

Лейла Мехтиева с дедушкой, художником Николаем Обрыньба

Цветы

Художник в третьем поколении Лейла Мехтиева специально для галереи "Взлет. Только подлинники" рассказывает о детстве в семье живописцев, о том, как занятия рисунком меняют жизнь самого черствого человека и почему творческий человек страдает, когда он лишен возможности заниматься любимым делом.

- Вы выросли в семье художника, Ваш дедушка – заслуженный художник РСФСР Николай Обрыньба, та же профессия у родителей. Как Вы считаете, насколько это наложило отпечаток на Вашу жизнь?

- Я думаю, что это определило мою судьбу, то, что я выросла в семье художника. Потому что художниками в моей семье были все – мама, папа, оба дедушки, бабушка с маминой стороны.

И вариантов стать кем-то еще просто не было. И все, что делали люди вокруг – все время рисовали, говорили о живописи. И люди, которые не рисовали – они воспринимались, как будто с ними не все в порядке. (Улыбается). То есть – а чем еще можно заниматься, а как можно не рисовать?

То есть просто нам казалось, что такие люди, вне живописи - они какие-то странные. Они иные. Ведь все мысли и вся энергия шли на изучение живописи, на познание ее. И дедушка со мной с удовольствием занимался, и в детском саду от Московского Союза художников у нас рисовали все. Только и рисовали, не знаю, играл у нас кто-нибудь во что-нибудь, только может быть во время гуляния, но я запомнила, что все рисовали, не переставая.

Конечно, это определяет всю жизнь!

Был такой момент, что я сопротивлялась, когда уже стала постарше, а моя мама – тоже художник – именно в это время стала критиковать какие-то мои работы. Но дедушка хвалил постоянно – он давал вот этот фон – «Давай, давай, давай!»

Мама же требовала, чтобы это было более концептуально. Мне тогда было лет десять-двенадцать, и что-то я поняла, какая это сложная профессия. И в тринадцать лет у меня был творческий кризис, я поняла, что не буду рисовать больше.

Я просто подумала, что я не хочу. И мама сказала – ладно, не будешь, так не будешь и позвонила дедушке. Но дедушка устроил ей жуткий скандал! «Сказал, ты растишь домохозяйку, ты не думаешь о будущем ребенка».

- Но Вы не забросили живопись?

- Нет. Полугода не прошло, и я увидела балет «Щелкунчик» по телевизору. И, Вы знаете, мне настолько понравилось, что я снова стала рисовать.

- Почему?

- Я поняла, что эту красоту надо рисовать. Потому что очень красиво было, цвет, все яркие декорации, и я сказала – все, я согласна. И вот я – художник!

- А чего именно Вам хотелось? От чего Вы получали удовольствие? Потому что сейчас пошло настолько прагматичное время, многие выбирают совсем другие профессии.

- Вы знаете, я раньше не знала толком. Мне казалось, что это - единственный способ самовыражения, который я знаю, композиции рождались сами, не надо было напрягаться, чтобы что-то придумывать. У меня и сейчас это как-то легко появляется.

Сложности начались тогда, когда я пошла уже на последний курс училища, готовилась к защите диплома. И перед этим достаточно мучительный период был – я совершенно не понимала, зачем, я это делаю. Как Вам сказать – ведь я сейчас точно знаю, что художник – это мировоззрение. А тогда оно еще у меня не сформировалось.

- А на Вас не давило, то, что родители художники? Я знаю, такое часто бывает, когда продолжаешь профессию родителей.

- Еще бы! Я маме говорила – вы то - художники, а я что. То есть я считала, что не могу догнать предыдущую династию.

Ведь в нормальных семьях, когда ребенок рисует, даже делает какую-то каляку – то там родители восхищаются: «Наш малыш рисует!» А здесь - кладешь мазок на холст и думаешь – что скажет мама, что скажут папа, бабушка, дедушка и дедушка с другой стороны! (Смеется.) А что скажут прадеды, которые до дедушки! – поскольку я - четвертое поколение художников. Думаешь, что – ну его, лесом! Не надо! Я лучше – в сторонке. Но мама, как она мне потом объяснила, и как я потом поняла - она была права в этом – говорила : «я хотела тебе дать именно эту профессию, потому что она свободная!» То есть, нет обязательного посещения учреждения, офиса, сидения за столом. А свободная профессия, это тогда был единственный шанс на относительную свободу в тоталитарном обществе.

Поэтому моя мама всеми силами хотела, чтобы я была именно художником. Но случилась перестройка и перестроилась не только страна, но и положение художников в обществе. И, насколько Вы знаете, вообщем-то тогда ослабла и государственная поддержка художников и пропали заказы.

И я пошла тихонько преподавать в детскую студию, работала лет семь, с 93-го года по 2000. Потом увлеклась детскими тестами и с места в карьер поступила в институт психоанализа. И так получилось, что ко мне стали приходить 3-летние дети. Половина из них не умели держать карандаша в руках, потому что в годы дефолта было не до рисования. А их родители ждали - буквально стояли за дверью во время занятий и ждали, что дети выйдут с рисунками. И для того, чтобы в те сложные пост-перестроечные годы выжить и оправдать ожидания родителей моих учеников, я занялась возрастной психологией.

Я это сделала, так как пыталась найти общий язык с совсем маленькими детьми, моими учениками. А общаться с такими маленькими учениками – особое искусство, ведь они говорить многие не умеют толком, у них еще даже не сформировался понятийный аппарат.

- Извините, я Вас перебью, художник же должен быть хорошим психологом.

- Знаете, еще с самого начала моим любимым жанром был портрет. И мне всегда был интересен сам человек! Мне люди вообще интереснее, чем все остальное.

И поэтому как-то легко оно пошло, изучение психологии. Я сама изобрела несколько тестов для детей, и что интересно - мне тогда казалось, что я эти тесты изобрела сама, а на самом деле они уже существовали. И когда я прочитала одну или две лекции в Институте психоанализа, мне там сказали – ты правильно думаешь, но ты не владеешь терминологией. Приходи к нам учиться, и мы дадим тебе кабинет.

И с этого момента я психологией очень увлеклась.

- Вы стали заниматься арт-терапией?

- Моя специализация – это психоаналитически ориентированная семейная арт-терапия. И я создала студию, в которой работала именно с семьями – родителями и маленькими детьми. Улучшала душевное состояние с помощью рисунка. И, надо сказать, это было очень интересно. Ведь для семейной терапии надо выяснить отношения в семье.

Часто ко мне приводили детей с немотивированной агрессией, много было детей, что называется не управляемых. И в такой ситуации было бесполезно пытаться заниматься с одним только ребенком, надо было попытаться заниматься с семьей. Поэтому я так и работала – с родителями. И хочу заметить, что хорошие были результаты.

И диплом я защищала на основе случая, который вела три года. У меня был гиперактивный мальчик, дошкольник, толковый мальчик – но с ним было сложно на уроках. И за то время, что мы занимались, он заметно изменился. И по рисункам видно, с чего он начинал, к чему он пришел.

Какой принцип работы с детьми вообще в арт-терапии – почему тесты работают рисовальные, почему работает изобразительное искусство - те, кто рисуют, они же создают свой мир. Ребенок проводит линию горизонта, где отделяет землю от неба. Он населяет этот мир своими фигурами – то есть он рисует себя. Свое мировоззрение. И эта работа – она двусторонняя. С одной стороны он рисует, что чувствует, а с другой – то, что он нарисовал – структурирует его личность! И вот это такой своеобразный тяни-толкай происходит. И на этом основаны все методики лечения рисунком - на восприятии человека и на последующем структурировании.

- А как Вы думаете, что вообще дают уроки рисования? Не арт-терапия, а просто занятия рисунком? Ведь желающие заняться рисунком часто слышат – зачем тебе это надо, лучше пойди на курсы по бухгалтерии, к примеру.

- Отзывы моих учеников классической, не психологической студии такие – у них стало объемное восприятие мира. Они стали гораздо глубже и наблюдательнее, чувствуют, что изменился взгляд на окружающий мир. Им стало интереснее жить.

- Ну да, не просто пресное существование…

- Один из моих учеников, после того, как я объяснила ему цветоведение - (Наука об ощущении цвета. Оказывается, у каждого человека оно индивидуально. Так, даже свет имеет цвет – Ред. ) пришел в восторг. Так, он узнал, что, например, при солнечном освещении вечером свет золотистый, а тень голубая. И после этого урока я получила смс: «Что это за чудо такое – я люблю тебя и твою маму!» (Улыбается). Я объясняла во время урока, что многое о науке цвета мне рассказывала моя мама художник.

То есть это действительно изменило восприятие мира человека. Более того, меняется логика.

-То есть в результате уроков, так поменялось отношение человека к жизни?

- Он был потрясен тем, что когда эти знания ощутил, то стал по-другому видеть всю жизнь. Ведь рисунок – это логика. Живопись – это чувства и эмоции. А композиция – это мировоззрение человека.

И когда люди приходят рисовать – поскольку я этими психологическими знаниями владею, то вижу – где у них проблема. И часто бывает так, что если я вижу, что человек отстает в рисунке, то у него обязательно будут логические проблемы. То есть – это причинно-следственная связь – проблемы с рисунком означают отсутствие собранности, невнимательность, рассеянность.

Подтягиваем рисунок – у человека исчезают эти проблемы.

- То есть занятие рисунком влияет на восприятие мира человеком?

- А как же! Организовывает его пространство. Например, человек боится цвета – у взрослых – это очень распространенная проблема. Это что значит? – обжегся на чувствах разочек – и запрещает себе человек любить, запрещает вступать в близкие отношения. Запрещает себе вообще какой-то близкий контакт. Работаем над цветом – человек расцветает, сам себя не узнает. Ищет себя человек - в чем мы это смотрим? – в композиции. Что надо отработать – это композиционные решения.

- Многие сейчас не рискуют идти в художники, выбирают более «земные» профессии.

- Вы знаете, мне очень трудно давать советы в этом отношении, потому что, точно также как и у всех остальных художников сейчас мое положение в этом мире неустойчиво.

Сейчас такой уровень постеров, подделок под живопись, всевозможных иллюзий, что объяснить простому обывателю с невоспитанным сознанием, что оригинал – это ценность, что подлинник – это то, ради чего собственно работа и создается, то, чем это ценно – очень сложно. Ведь живопись ценна тогда, когда это - единственный экземпляр, а не тогда, когда это отштамповано. И владеть этим – это именно ценность.

К сожалению, очень часто встречается такое отношение, как еще помните в нашем детстве, в мультфильме «Простоквашино» - был диалог героев: - «А зачем нам картина?» - «Она нам дырку на обоях загораживает». И часто вот на уровне мультика у людей существует восприятие, что картина нужна для этого – создать красивое пятно на обоях. А осознать, что картина живая, что она живет, что это именно - окно в другой мир, что картина создает настроение, что она дает человеку очень многое – к сожалению, это происходит не так часто.

То, что живопись – это чудо – понимают не всегда. Но иногда это случается. Так, у меня был один заказчик, он делал портрет умершего отца, и после этого он мне сказал: «Спасибо тебе! Я прихожу домой и всегда смотрю, как он смотрит на меня. У меня теперь есть возможность с ним пообщаться, чего не было раньше». Вот это живопись – а не то, что принес фотографию, где там в полете с улыбкой в 32 зуба человек, и потом старательно изображаешь это.

- Сколько лет сейчас вашим ученикам?

- Сейчас самой младшей 13, самой старшей моей ученице 67. Поскольку мои нынешние ученики постарше, чем были раньше - то, когда они приходят рисовать - делают это осознанно – им рисовать необходимо. И самое важное – помочь им вот эту искорку, которую они принесли, разжечь.

- А она есть у всех?

- Она у них есть! Иначе бы они не пришли. И вот очень важно – помочь им раздуть этот огонек. Чтобы их это грело. И тогда у них меняется вся жизнь. У них нормализируются отношения, они внешне даже очень меняются. Это безумно интересно смотреть за ростом человека и следить за развитием его личности!

- Есть такое выражение, что художник – это не тот, кто может рисовать, а тот, кто не рисовать не может. На Ваш взгляд, почему так происходит, и почему художники страдают без творческой работы?

- Я думаю, что творческое начало, это проявления сотворчества с Богом. Поэтому, когда мы не можем создавать, творить, то чувствуем себя отлученными. А отсюда – тревога, печаль и, конечно же, желание вернуться обратно. Ведь и вдохновение, на мой взгляд, имеет в основе сошествие Духа. Соответственно и счастливы мы тогда, когда это чувствуем и можем переживать творчество.

#арттерапия #лечениеискусством #ЛейлаМехтиеваартпсихолог #студияЛейлыМехтиевой #рисуноклечит #терапиярисованием #терапияискусством #династияхудожников #галереяВзлетТолькоПодлинники #арттерапевт #раскрытьспособности #психологияирисунок